— Дедушка, ты до выхода на пенсию работал писателем-фантастом, я помню.
— Да, внук. Я и сейчас пописываю на эту тему. В основном, про будущее планеты и человечества – как я это вижу.
— А кто из популярных писателей-фантастов тебе ближе по манере творчества и мышления? Ранние: Жюль Верн, Герберт Уэллс? Или более современные: Азимов, Стругацкие, Лем? Они все есть в твоей библиотеке, я многое прочел. Увлекательно. Извини, до твоих работ пока не добрался.
— Ничего страшного. В первую очередь следует читать тех, кого ты назвал. Это классики. Их надо изучать в школе. А кто мне лично ближе всего? Ну-у-у… так сразу и не скажешь. Надо подумать… Айзек Азимов больше писал о технической стороне будущего – роботы, машины. Стругацкие – о людях, но в их книгах многовато советского реализма. Существовал раньше такой термин в искусстве – в музыке, живописи, литературе…
Он тормозил фантазию, загонял вдохновение в рамки. Но тебе это знать ни к чему. Произведения Стругацких вполне хороши и полезны для подростков, как ты. Станислав Лем — тут больше философии, которая тесно переплетена с фантастикой… Пожалуй, у меня смешение этих стилей с поправкой на современные технические открытия. Которые заставляют предполагать, что в будущем очень важную роль будет играть наука химия – для создания новых материалов, новых машин и… новых людей. А почему ты, собственно, спрашиваешь?
— В нашем литературном кружке объявили конкурс на лучший рассказ о будущем – каким мы, молодое поколение, его видим. Поможешь с идеями?
— Конечно! Давай поговорим…
***
Через неделю.
— Дедушка, рассказ готов. Почитать?
— Давай.
— Называется «Когда умрет солнце».
Прошли миллионы лет, настало время умирать Солнцу. Уставшие атомы в его чреве поистёрлись и замедлили движение. Взаимодействие протонов ослабло. Атомная реакция потеряла интенсивность, а количество энергии не уменьшилось. Частицы отработали свой срок и стали сжиматься, что привело к уменьшению размера ядра и увеличению его массы.
В то же время энергия, выделяемая при сжатии, возросла и потребовала пространства для выхода. Внешняя оболочка Солнца, нагретая до миллионов градусов, начала расширяться и поглощать планеты собственной системы – одну за одной. Они попадали в его пылающее нутро, испепелялись и растворялись в гигантской газовой массе.
Печальная судьба ожидала и нежную голубую планету, которая стояла третьей на очереди быть уничтоженной безжалостным светилом. Спастись не представлялось возможным, обитатели задумались о переселении. Земные астрономы давно знали о предстоящей катастрофе и заранее предупредили о ней. Ведь процесс умирания Солнца и превращения его в Белого карлика произошел не мгновенно, а длился двести тысяч земных лет.
С родной планеты следовало рано или поздно переселяться – это знал каждый житель. С этой мыслью рождались и умирали поколения. Легко сказать «переселяться», но — куда? Над проблемой ломали головы ученые, философы, писатели-фантасты.
Одни предлагали осваивать планеты Солнечной системы, удаленные от погибающего светила на безопасное расстояние, например, спутники Юпитера.
Другие придумывали невероятные проекты, как то: построить гигантский мотор. Он толкнет Землю в пространство, собьет с солнечной орбиты и заставит лететь искать другую галактику с более молодым светилом.
Третьи – философы-фаталисты – убеждали не делать ничего, просто сидеть и ждать конца света.
Ни одна идея, даже самая сумасшедшая, не осталась без внимания. Тысячи и тысячи – от самых простых до самых, на первый взгляд, невероятных были просмотрены, проанализированы, обсуждены.
Ответ пришел, как часто бывает, сам собой, по закону очевидности. С развитием науки и технического прогресса совершенствовались человеческие возможности. Когда стали обыденными межгалактические перелеты, вопрос – «каким способом спасать земную цивилизацию?» решился одномоментно. Всем переезжать! И не на соседнюю планету, а далеко за пределы Солнечной системы. Куда подальше от светила, которое раньше обеспечивало жизнь, а теперь грозило ее уничтожить.
Мощные космические телескопы и дальнобойные лазерные лучи лихорадочно прощупывали пространство. Наконец, в закоулках Вселенной удалось найти небесное тело, более-менее отвечающее требованиям землян.
Планету под кодовым названием G405/2 отыскали в созвездии Большой Медведицы — одной из самых старых существующих галактик. Образование новых звезд и планет происходит там в сто пятьдесят раз быстрее, чем в других галактиках – феномен, которому земные физические законы не нашли объяснения.
Потому выбор оказался… не то что богатым, но достаточным. Земляне присмотрелись издалека и выяснили для себя важнейшее. На четыреста пятой наличествуют три основных условия для выживания людей: вода, атмосфера и гравитация. Остальное надеялись решить с помощью техники.
Планету G405/2 назвали Ланфен — «цветок орхидеи» по-китайски.
Почему именно так?
Во-первых, звучит романтично.
Во-вторых, легко произносится на любом языке.
Но главное не в этом. Ее первооткрыватель, вернее, человек, который проанализировал данные о планете и сделал вывод о ее пригодности для проживания, был молодой китаец Ли У Чонг.
Ланфен – это не имя любимой жены или матери, безвременно покинувшей бренный мир, а всего лишь название цветка нежно-лилового цвета, который рос в саду Ли У Чонга. Выпивая обязательный витаминный напиток по утрам, он глядел из окна кухни на клумбы, усаженные орхидеями. Лиловый цвет ему нравился. Тот же оттенок имела в телескопе планета с труднопроизносимым кодовым названием G405/2.
Ее параметры звучали обнадеживающе для землян. Ланфен – одна из молодых планет, всего пару миллионов лет ее возраст. Значит, прошло достаточно времени, чтобы сформировалась верхняя твердая кора. И недостаточно, чтобы обитатели – если таковые вообще имелись – достигли впечатляющего интеллектуального уровня для оказания сопротивления захватчикам.
По земным ориентирам, на новой предполагаемой родине должны были царствовать существа, по интеллекту сравнимые с динозаврами. У динозавров объем мозга по отношению у гигантскому телу ничтожен. Может, потому они и вымерли, что не догадались приспособиться к изменившимся обстоятельствам?
Впрочем, динозавры или кто там еще шатался по лиловой поверхности Ланфен, в расчет не принимались. Человеческая цивилизация достигла такого уровня, что могла начать массированную экспансию в космосе. И даже межзвездную войну. Многотысячелетняя собственная история научила — как это делается. В искусстве вести захватнические войны против своих собратьев человечество достигло совершенства и имело для них все средства.
Стратегия проста, как все первобытное: внезапное нападение, подавление сопротивления, захват территорий, подчинение местного населения. Это на Земле. В космической войне – маленькая поправка. «Подчинение» исправить на «истребление», потому что вопрос стоит ребром: цена победы – жизнь. Проигравший расплачивается смертью.
Конечно, могло получиться, что коренные жители новой планеты каким-то чудесным образом – что не исключено – перепрыгнули стадию динозавров и оказались на более высокой ступени развития. Выше человеческой. Тогда они с легкостью отразили бы атаку пришельцев. Но выбирать землянам не приходилось. Любой риск оправдан: их родина обречена, хочешь-не хочешь, а надо перемещаться.
Существует и другая опасность: встретить конкурентов. Тех космических обитателей, которых называют общим словом «галактиды» и которые по сходным причинам тоже вынуждены были переселиться. Если они оказались на G405/2 первыми, то войны между цивилизациями не избежать. Ничего страшного: человечеству воевать – не привыкать. Хотя на их родной планете давно и прочно установлен единый, нерушимый порядок, но не забывается и древняя пословица: хочешь мира – готовься к войне.
Какое же общественное устройство образовалось на Земле за миллионы лет тайной и явной борьбы за мировое господство между государствами?
В двух словах его можно определить как «техническая целесообразность».
Целесообразность?
Звучит странно. Люди никогда не руководствовались «целесообразностью». Чем угодно, только не ею. Жадностью – да. Завистью. Гордостью. Высокомерием. Ощущением собственного превосходства. Манией величия, наконец.
Но прошли исторические периоды, миновали тысячи поколений. Общественная жизнь, когда-то напоминавшая сосуд с кипящей водой, в которой хаотически двигались частички накипи, теперь остыла и отстоялась. Накипь в виде разрушающих сознание страстей: злобы и кровожадности, осела на дно и оказалась погребена под слоем других идеологий. Эмоции улеглись, уступив место прагматизму.
Улеглись не сами по себе и не по мановению палочки мудрейшего дирижера. Остановить саморазрушение человечеству помогли… роботы. В определении нового порядка «техническая целесообразность» упор следует делать на слове «техническая». Потому что целесообразность в общество внесли продукты инженерной мысли и постоянно развивающихся технологий – интеллектуальные роботы. Они построили общество, которое соответствовало их собственным понятиям об удобстве. Построили для себя, потому что стали на Земле главными — господствующей расой.
Как же роботам удалось захватить власть?
Проще, чем может показаться. Произошло это следующим образом. Многие века люди были заняты проблемой создания машины, которая превзошла бы возможностями человеческий мозг. То есть, научилась мыслить самостоятельно. Маниакальное стремление ученых создать «умного» робота, в конце концов, увенчалось успехом.
Впечатляющим успехом. Который удивил самих создателей. Сооруженный из металла и неодушевленных запчастей «человек» превосходил свой органический прототип почти по всем показателям, например, по скорости мысли и продолжительности жизни. Однако, словечко «почти» в данном случае немаловажно. Потому что в него входили две опции, которые, ни много ни мало, позволили выжить человечеству, как виду. О них несколько позже.
Невиданный успех в сотворении машины, способной скопировать работу человеческого мозга, имел побочный результат, о котором в конструкторской горячке люди совершенно забыли. О возможных опасностях умного робота для его создателя времени подумать не нашлось. Казалось, не до того сейчас, оставим проблему на будущее. А когда «будущее» наступило, оказалось – поздно.
Бесконтрольность исследователей и недооценка побочных эффектов открытия привели к ошибке, не имевшей прецедентов в истории. Будучи идеалистами, увлеченными собственными – упрощенными — представлениями о добре и зле, конструкторы не заложили в роботов программы защиты человечества от супер-мозга. Когда они умилялись над техно-собачкой, по запаху определявшей «хозяина», та собачка выбирала момент его укусить.
Научившийся думать робот рассудил: к чему мне слушаться человека, который даже в мелочах, таких как моментальное вычисление квадратного корня из шестизначного числа, не в силах произвести без использования калькулятора? И взял бразды правления в свои руки. Постепенно, не спеша. Ведь он умел, как никто другой, рассчитывать ходы наперед и строить будущее в соответствии с собственными идеями. Вернее — представлениями о технической целесообразности.
Последние десять тысяч лет на Земле царили роботы. Губить планету они не собирались, потому организовали жизнь так, чтобы она не угрожала уничтожить сама себя. Прежде всего жесткой, железной рукой прекратили войны. Упразднили страны и границы, установили единый орган управления. А также единый язык, единый закон, единую форму существования народов.
Сухопутные территории разделили на две неравные части — в соответствии с принципом справедливого распределения. БОльшую часть отдали дикой природе, мЕньшую отвели под города.
Природу оставили в покое и – о чудо! – огромные, опустевшие из-за варварского использования территории Азии, Австралии, Америки снова заполнили травы, цветы и деревья. Причем заполнили сами собой, ведь природа обладает совершенным механизмом самовосстановления.
Вернули к прежним размерам важнейшие для всего живого тропические леса бассейна Амазонки – «лёгкие Земли», главные производители кислорода, почти уничтоженные деятельностью человека.
В Африку запустили воду и превратили в оазис. Остров Пасхи вернули к жизни, засадив деревьями и запустив зверей – его каменные идолы, наконец, дождались своих спасителей.
Остановили вырубку пальмовых плантаций на островах Индонезии, создав зеленый рай для горилл и других почти исчезнувших зверушек.
Судоходство, рыболовство, охоту запретили — и на всей планете восстановились популяции животных в том виде, в котором их впервые увидел человек. Исчезнувшие когда-то виды возродили с помощью ДНК, сохраненной предусмотрительными биологами. Океанские воды само-очистились и наполнились жизнью.
Предприятия сосредоточили в старых, исторически сложившихся промышленных центрах: в Европе, Северной Америке и Китае. На заводах производили предметы, необходимые, прежде всего, для «жизни» роботов: запчасти, детали, приборы. А также главный продукт – оружие, необходимое для ведения межгалактических войн. Оружие, сила которого поражала воображение и которое постоянно совершенствовалось.
В качестве топлива промышленность использовала безвредное, экологически чистое атомное сырье, отходы его попросту выбрасывались в космос. С ускорением, чтобы не засорять собственную орбиту. Этот акт не являлся эгоистичным, а вполне оправдывался предусмотрительностью новых хозяев. За тысячи лет космических странствий отходы атомного производства сами по себе распадутся и не нанесут вреда бродячим телам Вселенной.
Транспорт, полностью автоматизированный, передвигался по воздуху, что исключало жертвы и столкновения, а также выброс загрязняющих веществ. Атмосфера очистилась, климат стабилизировался. Восстановился ледяной покров полюсов и озоновый слой.
Технические катастрофы и природные катаклизмы, вызванные деятельностью людей, остались в далеком прошлом. Только в глубинах памяти мировой нейросети еще лежали исторические документы, как напоминание о беспробудной тупости и саморазрушительной деятельности бывших «царей природы».
А что же стало с этими самыми «царями»?
Их попросту свергли. На трон взошли другие – не праву наследия, а по праву ума.
Человечество оказалось ненужным в царстве роботов, потому что скомпрометировало себя. Действуя крайне безрассудно, оно едва не довело собственную планету до гибели — не от внешних причин, а из-за собственной недальновидности, граничившей с безумством.
Последствия загубленной экологии и перенаселения были бы необратимы, не вмешайся здравомыслящий робот.
Организованному «технически целесообразно» мозгу пришлось спасать людей от самих себя. Причем кардинальным способом. Слишком высокий процент глупого населения был сокращен путем… сокращения этого самого населения. Но не до нуля. Здесь уместно вспомнить о словечке «почти», употребленном ранее. Две опции, которыми обладали живые земляне и которых не имели механические, спасли человеческий род от тотального исчезновения: интуиция и чувствительные пальцы. Две категории людей, которые ими обладали, роботы оставили в живых. И назвали «полезными».
Первая группа. Для продолжения технического прогресса требовались талантливые люди с тонкой интуицией. Не путать с «умением просчитывать варианты», в чем роботам не имелось равных. Они испытывали необходимость именно в интуиции, представлявшей собой нечто эфемерное, трудноопределимое, невозможное сконструировать. Это «нечто» — невидимое, неощутимое — на практике давало вполне ощутимый результат.
Требовались гении, способные не просчитать, а предугадать направления, в которых целесообразно развиваться. Этих одаренных природой человеческих экземпляров роботы специально селектировали и выращивали заботливо, как особо ценный продукт. Их было немного.
Вторая группа, которой позволили выжить, была многочисленнее и проще. Обслуживающий персонал. Для умных роботов и гениев. Поскольку и те и другие создавались поштучно, конвейер не подходил. Следовало использовать чувствительные человеческие пальцы, чтобы сложить интеллектуальную машину. И банально – требовались живые женщины, чтобы зачать и в естественных условиях выносить гениального ребенка.
Самих же «естественных» условий для подавляющего большинства людей давно не существовало. Они жили в резервациях, занимались днем работой, в свободное время – играми, не требующими применения ума, или смотрели фильмы с юмором для дебилов.
Еще древние римляне говорили: народу для счастья надо хлеба и зрелищ. Когда основные потребности удовлетворены, не возникают протестные желания или эмоциональные взрывы.
Эмоции! Вот в чем главная опасность. Человек слишком часто руководствовался отрицательными, подавляющими здравомыслие страстями. Стремление к наживе, черная зависть, жажда повелевать и подчинять – вот что поставило его на грань и едва не погубило планету.
Умные роботы учли ошибки, совершенные человечеством. Они не стали рисковать или откладывать проблему «на потом».
Придя к власти, они, первым делом, начали применять программы защиты от возможного неповиновения. Или неадекватного поведения. Или другого отклонения от целесообразности. Поставив ее – целесообразность — во главу угла, роботы стали думать, как исправить человеческий разум, чтобы сделать его носителей «полезными».
Люди – не машины, компьютерную программу манипулятивно в мозг не введешь. Однако задача «обезвреживания» человеческого материала, приведения его к полному и безусловному повиновению должна была быть решена один раз и навечно. Потому разработка ее заняла определенное время. Но не зря ученые веками трудились над созданием умных роботов. Решение они – машины! придумали блестящее.
Во-первых, уменьшили объем человечества. Гуманно — путем усыпления. Оставшихся следовало лишить души, ведь именно там проживает эмоциональность. Необходимо прервать цепочку «душа – мозг – действие». Из трех указанных компонентов только один осязаем – мозг. Значит, с ним и предстоит поработать. Но оболванивая большинство, следовало позаботиться о появлении штучных гениев, умеющих мыслить нешаблонно.
Прежде, чем приступать к кардинальным и необратимым изменениям в мозгах, требовалось провести лабораторную работу на тему о «расовой гениальности». То есть проделать анализ: какой народ рождает больше талантов на сто тысяч общеземных человеческих единиц.
По результатам теста победили китайцы.
Впрочем, выбор к тому моменту имелся небольшой, почти исключительно из китайцев и африканцев. Процент белого населения Земли составлял цифру три после запятой и в расчет не принимался. Выделенный ген гениальности внедрялся в здоровых младенцев на стадии зародыша — операция, которую тоже производили живые люди. После рождения, детей выращивали в особо комфортабельных условиях, телепатически внушая знания, необходимые в одной, узкой области.
К пятнадцати годам талантливый и физически крепкий подросток обладал интеллектуальным багажом, сравнимым с профессорским. А через несколько лет применения знаний на практике, обдумывания результатов и использования интуиции достигал уровня единичных научных светил, как Эйнштейн.
Вторым шагом по созданию «полезных» людей стало тотальное прочищение мозгов, избавление их от эмоций и страстей, превращение в живых зомби. Умные роботы знали одну банальную вещь: поведение животных определяется химическими реакциями в организме, то есть взаимодействием гормонов. Потому производство главного «виновника» эмоций у человека – серотонина, гормона счастья – было заблокировано.
На первых стадиях создания нового, нечувствительного человека был удален гипофиз, отвечающий за эмоциональный статус. Остальные поколения просто клонировались с уже заданными функциями и без рудиментов, подобных аппендиксу. Уже через десять поколений вновь созданные люди забыли о любви, ненависти и зависти. Они довольствовались только удовлетворением примитивных физических потребностей: еда и сон.
Звучит странно, но роботы будто переняли от своих создателей высокомерность к менее одаренным субъектам, в данном случае – к оставшимся на земле людям. Они считали их подчиненными существами, не достойными уважения, и не церемонились с ними. Да к чему церемонии или манеры? Оболваненные человеческие экземпляры не способны к возмущению и даже к пониманию собственного униженного положения.
Для «обслуживающего персонала» придумали особый порядок опознавания, что способствовало их тотальной унификации. Система имен состояла из двух частей: первая у каждого человека отдельная, вторая – для каждого пола одна. Для мужчин второе имя было «Чон», для женщин – «Мей».
Мужчин почти не осталось — исчезла необходимость. Зачатие происходило искусственно, по мере необходимости, с заранее заданными параметрами. Людей для обслуживания производили в лабораториях, ускоренно – как бройлеров в инкубаторах. Ведь им не требовалось введение большого объема знаний в мозг.
Цепочка «родители – дети» прервалась, родственные связи исчезли из отношений. Впрочем, и сами отношения исчезли. Осталась только целесообразность, которой было подчинено существование и людей, и роботов.
Третьей ступенью защиты был метод физической коррекции, который представлял собой простенькую программу, введенную в мозг каждого робота. Программа базировалась на визуальном наблюдении за людьми и предусматривала немедленное реагирование.
К ней прибегали редко, потому что предыдущих мер хватало, чтобы живые зомби не помышляли о сопротивлении. Но если возникала необходимость, программа действовала безотказно и эффективно. Называлась «Алерт».
Поведение человека вызывало подозрение робота-наблюдателя, если соответствовало четырем пунктам:
- Несконцентрированное внимание.
- Абсурдная речь.
- Неадекватное поведение.
- Агрессия против робота.
Если присутствовал хотя бы один пункт, человека транспортировали на коррекцию. Все четыре – смерть на месте.
И воцарился на Земле рай, которым наслаждались избранные…
Наслаждались миллионы лет. А через миллиард Солнце должно было его уничтожить. Потому лучшие умы роботов и гениев заранее работали над программой перемещения. Вернее – захвата.
Захват и освоение предполагаемой новой родины — планеты Ланфен, до которой лететь полторы тысячи световых лет, планировали осуществить в три этапа. Первым отправлялся космический разведчик «Трансгалактик Стар Робо» с механическими солдатами на борту. Созданные человеческим талантом, подкрепленным интуицией, роботы-солдаты были практически неуничтожимы. Только специально составленным химическим веществом удалось бы их вывести из строя.
Но — маленькая деталь: вещество должно содержать ингредиенты, способные уничтожить именно данную структуру. Одна-единственная ошибочная молекула могла бы свести все усилия на «нет». А структура, из которой сделаны солдаты, содержит этих самых молекулярных соединений в количестве десять в двадцать седьмой степени. Пока противник в ней разберется…
Итак, захватническая миссия началась, и не имела права на неудачу. А удачу гарантировало последнее достижение военной техники: роботы-трансформеры, способные передвигаться в любой среде — жидкой, газовой или безвоздушной, а также раскаленной до миллиона градусов. В их задачу входило разведать обстановку, уничтожить возможного противника, обеспечить безопасность будущих переселенцев. И охранять их от возможных нападений из космоса в дальнейшем.
Вторым шел «Трансгалактик Стар Мех» — космический уборщик. Его роботы — упрощенный вариант солдат — должны привести в порядок планету после военных действий. После этого проанализировать пригодность для проживания, разведать ресурсы и возможности. Затем, используя местные источники, построить города и подготовить их к прибытию новых жителей.
Если атмосферы не существовало, они ее создавали. Если создание не оправдывало затраты, накрывали город непроницаемым куполом и путем химических реакций образовывали воздух, богатый кислородом. Создание воды происходило аналогичным способом. Здесь особых технологий не требовалось. Только соединить две молекулы водорода с одной кислорода – в незапамятные времена каждый школьник в этом разбирался.
Третий корабль — пассажирский — «Трансгалактик Стар Фог III» завершал экспедицию. Он нес на себе тысячу человеческих и механических экземпляров, избранных быть спасенными. Среди них находились несколько десятков гениев в разных областях науки и техники, пара сотен «полезных», остальные – высокоразвитые роботы.
Через десять дней намечалось приземление…
***
— Дедушка, поздравь – мой рассказ вошел в тройку лучших!
— Поздравляю, внук. А кто же победил?
— Девочка из моего класса Наташа Глинянова. Мы с ней дружим и много разговариваем на тему будущего Земли. Она уточняла у меня некоторые технические вопросы. А я спрашивал ее мнение насчет человеческого фактора. Поэтому наши рассказы немного похожи: один как бы продолжение другого. Мне показалось это оригинальным – мужской и женский взгляд на будущее.
— Интересно, интересно… А как ее рассказ называется?
— «Цвет зеленой травы».
***